Историческая викторина «единство»
Высокий человек под палящим крымским солнцем низко склоняется к небольшим виноградным кустам. Таким маленьким, что они еще не подвязаны на шпалеры. Гладит их по листьям, как детей гладят по голове. И, как детей, называет по именам:
— Вот там Гренаш, там Алиготе, здесь Санджовезе, правее Мальбек, а это полоса – Сенсо.
Этот мужчина – француз с российским паспортом. И его призвание – выращивать виноград в Крыму.
Русские корни французской лозы
О сортах винограда, его выращивании, о том, какое вино из какого сорта получится, Патрис Ле Ланн может говорить часами – сказывается южный темперамент: наш герой родом из Марселя. В Москву впервые приехал в 1994 году и сначала занимался далеким от виноградарства делом – косметологией. Говорит, что интерес к России у него был всегда: давали о себе знать русские корни. Дедушка, капитан царской армии, эмигрировал вместе с Белым движением. Бабушка еле нашла своего мужа в водовороте гражданской войны.
«Это хорошая история любви. Моя бабушка не знала, что ее муж жив. Когда она узнала, что он живет в Болгарии, то все продала, чтобы уехать из страны. Новую жизнь они вместе начали во Франции, работали на заводе. Бабушка получила французское гражданство только после 1945 года. Я никогда не чувствовал, что я где-то немножечко русский – я точно знал об этом всегда. И интерес к России у меня всегда был», — улыбается Патрис.
Он говорит, что больше всего в России его удивила готовность людей к переменам. Россияне охотно подхватывают идеи, активны, готовы рисковать и пробовать, у них есть блеск в глазах, несмотря на массу проблем.
Патрис Ле Ланн уже почти 30 лет живет в РФ, у него русская жена и отличный русский язык. И российский паспорт. И жизнь в России, такая «страшная» для некоторых европейцев.
«У меня есть разные виды друзей. Есть друзья, которые гордятся и говорят: «молодец, ты делаешь вино, надеемся, что скоро его попробуем». А есть другие, которые пока не поняли, что их насчет ужасов жизни здесь обманывают. А есть люди, которые говорят: «давай возвращайся, что ты там делаешь?». Я отвечаю: возвращаться для чего? Моя земля с виноградом здесь».
Вкус Сен-Тропе в Крыму
Свои 200 га виноградников в Крыму Патрис знает поименно. Землю выбирал сам. Сначала, правда, с партнерами думали разбить виноградник в Краснодарском крае.
«Но там земля стоит дороже, чем в Крыму, и, я думаю, дороже, чем в Севастополе. И мы нашли компромисс между стоимостью и возможностями. Бахчисарайский район – изначально отличное место для виноделия», — рассказывает наш собеседник.
Мы взбиваем ногами пыль на проселочных дорогах между виноградниками, поднимаемся на холм и спускаемся. И снова движемся наверх – к точке, откуда на горизонте видно море.
«Чувствуете ветер? Он здесь постоянный. Эта уникальность и панорама очень хороши для винограда. Тут воздух крутится», — замечает винодел.
По правую руку от нас виноградники уже большие, вдоль рядов лозы нежно тарахтит комбайн.
Патрис называет несколько известных в Крыму винодельческих фирм, это их лозы курчавятся.
«Соседи наши. На поле мы не конкуренты, мы одна семья виноделов, у нас одинаковые проблемы и задачи – сделать вино и его продать», — объясняет российский француз отношения с коллегами.
Он быстро и ловко оперирует цифрами процентовки сахара в разных сортах винограда, тут же рассчитывает, сколько спирта даст центнер того или иного винограда и при каких условиях. В общем, сразу видно, что он на этом съел собаку. Или как там эта поговорка звучит у французов?
Цель Патриса – производство тихих вин. На закладку шпалер в прошлом и позапрошлом году его фирма получила от государства почти 5 млн рублей. И на покупку саженцев – еще 27,5. Но выращивают здесь не только отечественные сорта.
«В Крыму сорта Сенсо ни у кого нет», — хвастается Патрис Ле Ланн.
Саженцы везли из Франции. И из них Патрис через 3-4 года попробует сделать розовое вино, похожее на то, что пьют во Франции.
«Я француз, я провансальный человек и люблю розе. На сегодняшний день, можно считать, что его в России нет из-за того, что ни у кого нет сортов Гренаш и Сенсо. Это тот розе, как мы пьем в Провансе, это вкус Сен-Тропе. Но это не значит, что вино из французских лоз будет похожим на французское. Вот растет Пино Нуар. И он никогда не будет похож на французский Пино, потому что земля другая, температуры другие. Не нужно стереотипов: если пробовать это вино как Пино Нуар и ожидать бургундского Пино Нуара – такого не будет. А если пробовать его без ожиданий, то можно найти в этом вине много интересного. И, слава Богу, что это так. Объяснить это – наша работа».
История о милосердии с поля Альминского сражения
Пока лозы набираются сил, Патрис и его партнеры уже принимают участие в различных винных мероприятиях и фестивалях, изучили рынок продаж, открыли несколько небольших винных магазинов в Москве. То есть, когда первое вино будет разливаться, к его продаже в розницу уже будет все готово – от места на полке до названия компании. Которое, кстати, донельзя крымское.
Патрис признается, что в самом начале винодельческого пути ему было очень важно найти общее между понятиями «вино», «Франция», «Россия» и «Крым». И общее нашлось – участие французов в Крымской войне:
«Наши виноградники находятся недалеко от поля Альминского сражения. В Париже даже есть Альминский мост. Однажды я увидел одну картинку: девушка одета как зуав – красная юбка, синяя куртка, а на плече бочонок. Эти дамы были на первой линии фронта, в том числе и в Альминском сражении. Они из бочонков поили спиртом или вином раненых солдат. Они на поле боя были без оружия — вино было их оружием. И тогда я подумал, что вот наш Вивандьер. Так назывались эти женщины, которые подобно английским сестрам милосердия приехали в Крым за французскими солдатами».
Эта красивая и правдивая история – о милосердии и мире. Такой урок русский по происхождению француз вынес из свидетельств о несправедливой Крымской войне.
Здесь, в Крыму, Ле Ланн занимается не быстрым, но очень интересным и благородным бизнесом, который в современной Франции был бы, по его словам, совершенно невозможен.
«Во Франции землю продают только вместе с уже посаженными виноградниками. Цена гораздо выше и возможности для творчества нет. Мне же интереснее начинать свою собственную историю — название, вино, бутылка, выбор саженцев… Это не бизнес, это большое удовольствие».
Он снова и снова наклоняется над кустиками винограда, выдергивает сорняки, замечает, что, может, и игристое будет делать тоже, что пригласит из Франции друзей-виноделов, и что вон там – на холмах –построит беседку с видом на море для друзей и туристов. И, может быть, личный дом.
— Патрис, вы какое вино предпочитаете?
— Вчера пил краснодарское розе. Я в 95% случаев пью российские вина. Раньше я о них ничего не знал, а когда познакомился, был потрясен их вкусом.
Сайт работает в тестовом режиме, некоторые функции могут быть не доступны